Андрей Евдокимов: «Процессор Baikal-М разработан в России»
На прошедшем в октябре Московском международном форуме «Открытые инновации» компания «Байкал Электроникс» продемонстрировала в действии разработанный ею процессор Baikal-М. Обозреватель IT News обсудил это событие с генеральным директором компании Андреем Евдокимовым и техническим директором Григорием Хреновым.
Как и всякий продукт, ваш процессор ориентирован на определенную нишу рынка. Какую?
Григорий Хренов: Мы разрабатывали процессор для персональных вычислительных систем и мини‑серверов. Если говорить о персональных компьютерах, моноблоках, ноутбуках — то рынку больше важна их насыщенность функциями, чем вычислительная мощность. Я, например, не могу назвать производительность моего ноутбука — главное, что она меня устраивает. Для ПК важны не только вычислительные ядра, но и развитая система устройств, которые могут быть подключены к процессору: жесткие диски, дисплей,
Вы уверены, что закладки и другие подвохи в «железе» полностью исключены?
Григорий Хренов: Абсолютно. Когда мы синтезируем чип, мы видим все транзисторы и всю его электрическую схему. А самое главное — уже с первого мгновения мы сохраняем контроль над процессором и точно знаем, что он делает, — в отличие от импортных процессоров. Это важный аспект нашей разработки: существует целый ряд приложений, рассчитанных на реализацию доверенных вычислительных процессов. Причем необязательно в смысле
В процессор включены зарубежные компоненты — а что запатентовано российского?
Андрей Евдокимов: Вся топология процессора и его конструкция патентуются нашей компанией и являются ее интеллектуальной собственностью. Да, есть части, которые мы лицензировали у ARM, Synopsys и других вендоров, но в этом нет ничего страшного, так работает весь мир.
Насколько конкурентоспособен ваш «Baikal-М» по сравнению с другими процессорами того же класса?
Григорий Хренов: Естественно, мы пока не целимся на самый высокий сегмент и не собираемся конкурировать с новейшими Intel Core i7 — они стоят других денег. А вот в среднем потребительском сегменте уровня Core i3 или Core i5 у нас большой плюс: нам не требуется чипсет — все необходимые подсистемы реализованы уже в процессоре. То есть вы покупаете один чип, ставите его и начинаете работать. Процессоры Intel построены по архитектуре x86, а наш — по архитектуре ARM, это отличие качественное.
Велика ли зависимость от зарубежных компонентов? Не может ли случиться, что вам перекроют к ним доступ?
Андрей Евдокимов: Да, зависимость велика, как и у всех. К сожалению, или к счастью, отрасль микроэлектроники настолько глубоко диверсифицирована и настолько глубоко сложившееся в ней разделение труда, что создать автаркию в этой области невозможно, сколько бы труда и денег в это ни вкладывалось. Думаю, в мире нет ни одного производителя микроэлектроники, который был бы полностью независим.
То есть говорить об импортозамещении в данном случае можно лишь очень условно?
Григорий Хренов: Смотря что называть импортозамещением. Интеллектуальная собственность в нашем случае российская, специалисты, которые разрабатывали процессор, — российские. Мы развиваем микроэлектронику? Да. Мы двигаем технологическое развитие вперед? Да. Принадлежит это нам? Да. Мы точно знаем, что внутри этого чипа? Да. Поэтому, на наш взгляд, это как раз очень хороший пример импортозамещения.
Вы прикидывали объемы продукции, которые вам удастся продавать?
Андрей Евдокимов: Мы планируем ежегодно продавать десятки тысяч процессоров и на такие объемы сможем выйти в 2021 году.
Насколько мощная у вас производственная база?
Григорий Хренов: Процессоры производит для нас тайваньская компания TSMC, мощности которой превышают любые потенциальные потребности российского рынка.
Чем привлекательны для разработчиков материнских плат системы на кристалле?
Григорий Хренов: Чем более интегрирована сложная система, тем меньше компонентов потребуется расположить на материнской плате, тем меньше будет энергопотребление и тем компактнее и дешевле она будет. Такие системы облегчают не только процесс создания платы, но и процесс разработки и выпуска конечного устройства, поскольку от этого зависят система охлаждения, блоки питания и т. д.
Кстати, в пресс-релизе говорилось о плате DBM, на которой тестируется процессор. Что она собой представляет?
Андрей Евдокимов: DBM, то есть Development Board-M, — наше внутреннее обозначение. Эту плату мы разработали для себя — в первую очередь, чтобы отлаживать процессор, а во вторую — чтобы быстро предоставить процессор нашим первым партнерам. Мы произвели несколько десятков таких плат, и они сейчас все в работе.
Григорий Хренов: Когда процессор изготовлен, необходимо удостовериться, что он полностью работоспособен и выполняет все функции, заложенные в него при проектировании. Поэтому всегда разрабатывается специальная плата, в которую вставляется испытуемое устройство и проводится серия тестов. Как правило, платы типа нашей DBM достаточно дороги, что связано,
Какая ОС установлена сейчас на вашей плате?
Андрей Евдокимов: Debian. Мы были бы очень рады, если бы это была ОС Windows для архитектуры ARM, но Microsoft пока только собирается выпустить такую версию Windows.
А какую материнскую плату разрабатывают для вас «Т-платформы»?
Григорий Хренов: Речь идет о Mini-ITX, предназначенной для широкого потребления, поэтому она оптимизирована с точки зрения цены, размера, функциональности.
Андрей Евдокимов: Сейчас производится первая ревизия платы, после которой мы запустим серию. Но не в сто или десять тысяч штук, а сериями по тысяче штук. Мы разрабатываем процессоры, и эта плата дает возможность быстрее дойти до рынка. Другим партнерам будет проще и интереснее разрабатывать собственные платы, когда у них в руках будет наша, уже работающая плата, которую можно показать конечному клиенту. При этом в розницу мы будем продавать не отдельную плату, а некий комплект разработчика — типа «конструктора ПК».
Григорий Хренов: Это общая практика: при создании сложных продуктов компания сама или с партнерами предлагает рынку такой Development Board — саму плату и набор ПО, чтобы пользователь мог посмотреть не только как работает сама аппаратура, но и какой софт на ней будет работать.
Почему вы решили делать процессор с восьмью ядрами? Не будет ли он слишком дорогим?
Андрей Евдокимов: Ядра у нас объединены в кластеры по два, причем их можно отключать или включать в зависимости от решаемой задачи. А какие задачи придется решать процессору через год, никто не знает. По нашей оценке, суммарной производительности при использовании всех восьми ядер будет достаточно для 90% применений.
Григорий Хренов: У нас не было цели достичь максимальной производительности в
При разработке процессора не были соблюдены сроки выполнения этапов, что сказалось на экономическом положении компании. Как разрешается эта ситуация?
Андрей Евдокимов: Когда создается сложный продукт, все точно спланировать и пройти по этому графику очень трудно. К сожалению, мы столкнулись с некоторыми инженерными сложностями, которые не позволили нам выполнить проект в срок. Но эти сложности нами преодолены, процессор выпущен и работает, он запущен с первого раза, тогда как в среднем по индустрии качественный запуск с первого включения удается менее чем в 50% случаев. Наши экономические проблемы мы решаем сейчас совместно с нашими акционерами ФИОП РОСНАНО,
Андрей, вы уже пять месяцев в новой должности генерального директора. Что удалось сделать?
Андрей Евдокимов: Не готов себя хвалить, судите сами. Удалось получить процессор, запустить плату, протестировать все это, достаточно быстро запустить софт и даже раздать платы партнерам, чтобы они начали с ними работать и делать продукты. Мы впервые включили процессор 7 августа, впервые установили на него ПО 3 сентября, и 3 сентября у нас уже работал Linux на восьми ядрах. Но надо понимать, что старт всем этим работам был дан задолго до моего прихода в компанию, и выполняют их не
Каким вы видите круг задач на ближайший год?
Андрей Евдокимов: У нас сейчас три продукта:
Что будет с группой разработчиков Baikal-М?
Андрей Евдокимов: Разработка процессора — многоэтапный процесс, и нельзя сказать, что ее вела одна группа. Сначала проектом занимались архитекторы, топологи, потом специалисты по физическому синтезу, верификаторы и т. д. И люди, которые были заняты на начальном этапе создания
Когда вы ожидаете выпуска материнских плат под Baikal-М от ваших партнеров?
Андрей Евдокимов: Количество партнеров у нас существенно увеличивается — уже стали приходить запросы от компаний. Появления первых продуктов ожидаем во втором-третьем квартале
А сколько произведено Baikal-М?
Андрей Евдокимов: Чуть больше тысячи. Но ограничений сверху по величине партии нет, есть только ограничения снизу. Чип у нас достаточно большой, а значит, выгоднее сразу сделать полный набор масок, чем двигаться пошагово по тестовой технологии. И, поскольку у нас такой набор уже есть, мы можем производить Baikal-М миллионами штук.
Когда ожидаете более-менее значимых поступлений от продаж?
Андрей Евдокимов: Думаю, в конце 2020 года. Просто в силу того, что цикл разработки продукта, донесения его до конечного клиента и принятия последним решения о закупке занимает не один и не два месяца, а кварталы. Это объективные ограничения, в рамках которых мы находимся.